Александр БеловАрийское прошлое земли русской. Мифы и предания древнейших времен

​Культура, традиции и языки коренных народов, заселявших Сибирь в давние времена, и тех, которые по сей день живут на этой территории, представляют большой интерес для исследователей. Сохранившиеся мифы - прямое отражение того, какой была наша цивилизация в далеком прошлом, считает научный сотрудник СО РАН кандидат филологических наук Юлия Викторовна Лиморенко.

«Для человека, после того, как он отложил палку-копалку в сторону и впервые посмотрел на небо, довольно естественно размышлять, что там находится, - говорит филолог. - В числе вопросов, которые наверняка интересовали наших предков - что за таинственные огоньки ползают по небосводу? Почему они разного размера и яркости? Отчего одни сияют постоянно, а другие - лишь время от времени?»

Некоторые небесные объекты люди всей Земли видят примерно одинаково. Один из них - Луна. Существует множество мифов о ее происхождении, в каждой культуре - свои. Например, в фольклоре китайских народов есть легенда о Лунном зайце, который сидит в тени коричного дерева гуйхуа и толчет в ступе снадобье бессмертия. Это представление возникло благодаря зрительной иллюзии: темные пятна на поверхности Луны напоминали людям фигурку зайца или кролика.

У тюркских народов, представляющих собой большую этноязыковую общность, на Луне находится человек. Так, по сюжету башкирской народной сказки «Луна и Зухра», светило на лучах поднимает к себе девушку с коромыслом и ведрами, чтобы спасти от козней мачехи-колдуньи. Похожий сюжет есть в преданиях удмуртов, татар, чувашей и других народов, относящихся к тюркской языковой группе.

Примечательно, что в «лунных» мифах, встречающихся у народов Сибири, есть несколько общих мест. Во-первых, дело происходит ночью, в полнолуние. Во-вторых, в числе главных героев - злая мачеха (она же колдунья), падчерица или маленькие дети, которые оказываются на Луне. В-третьих, в некоторых сюжетах настойчиво повторяется история про березу, иву или другое дерево семейства ивовых. Почему?

Дело в том, что в каждой культуре есть свои священные растения. У британцев это дуб, ясень и тёрн. Существует множество вариаций английской народной песенки, где упоминаются эти три растения. У сибирских народов такую сакральную функцию выполняют ива и береза.

«Одно из священных деревьев, с которым связано огромное количество народных традиций и обрядов, - это береза, - говорит Юлия Лиморенко, - где только она не растет, даже в глухой тайге. Это дерево, которое соединяет три мира: Верхний (небесный), Средний (земной) и Нижний (подземный). Последний наиболее опасен для людей, поскольку там обитают демонические существа, и как раз именно в Нижний мир уходят корни березы. Такую мифологическую картину использовали шаманы в своих мистических практиках. Им была необходима конкретная опора, благодаря которой они могли бы вообразить себе движение между мирами».

Еще одно знаковое растение для всех народов Сибири - это ива (она же - верба или ракита). На территории нашей страны произрастает около 150 видов семейства ивовых, любые сорта этих деревьев издревле почитались как священные. Ива связана с ночью, духами, жутким таинственным миром. Люди верили, что в полнолуние на ветках деревьев, растущих по берегам водоемов, гнездится нечисть. Знахари были убеждены: ива - проводник целительного волшебства. Больного лихорадкой опоясывали соломенным жгутом, который после чтения заклинаний повязывали на ствол молодой вербы. Так недуг переходил от человека к дереву.

Немаловажный атрибут большинства мифов народов Сибири - коромысла и ведра, с которыми героини ходят на реку. «Почему стоит обратить на это внимание? Если взять народные песни и сказки, можно заметить: много всего интересного происходит с молодыми девушками, которые пошли за водой. Их похищают чудовища, встречают волшебные персонажи, замечают добрые молодцы. Эта ситуация является сюжетообразующей в народных сказаниях и песнях», - отмечает Юлия Лиморенко.

В славянской традиции чудодейственной и магической считалась вода, набранная из источников в особые дни: наутро после Рождества, в Чистый четверг, в день Ивана Купалы. Считалось, что сакральная сила воды повышалась, если при ее набирании и перенесении в дом соблюдались особые условия и запреты. Первейшим из таких требований было хождение по воду затемно, до восхода солнца.

Нередко в мифах тюркских народов встречается сюжет, когда на Луне оказывается демонический персонаж из Нижнего мира. Например, есть довольно страшный миф про Чилбегена (варианты - Чилбеэн, Чилбен, Дилбеген). Это существо описывают как «семиглавое чудовище» или «крылатого богатыря», пожирателя домашнего скота и людей. Чтобы избавить мир от Чилбегена, Луна притягивает его к себе вместе с кустом, за который тот пытается ухватиться. Интересно, что в некоторых вариантах мифа Чилбеген держится за ветку ивы. Поскольку корни этого дерева уходят в землю неглубоко, оно легко вырывается и вместе с чудовищем оказывается на Луне.

«Время полнолуния, когда четко видны все особенности лунного пейзажа, считалось чрезвычайно неблагоприятным и даже опасным для человека, - рассказывает Юлия Лиморенко. - Эти представления живы и сейчас. В Туве и Хакасии люди в полнолуние стараются не выходить из дома без надобности, тем более - не выпускать детей. Это сакральный запрет. Если всё же возникает необходимость выпустить ребенка, ему обязательно мажут лоб золой из очага. В противном случае может случиться ужасное, и его похитят духи».

Помимо Луны в мифах народов Сибири фигурируют звезды. Наиболее внимательны к ним были кочевые народы, которые жили в степях. По звездам людям было удобно отслеживать время суток и смену времен года. У многих народов по всему миру на основе таких наблюдений развивались свои астрономия и мифология. Народы Сибири - не исключение.

Есть объект, который в Северном полушарии всегда хорошо заметен: это Венера. Сегодня известно, что Венера - планета. Но во времена формирования мифологии люди не знали разницы между звездами и планетами. «Слово, которым тюрки, монголы и тунгусы называют Венеру, - это популярное женское имя, - говорит Юлия Лиморенко. - На тюркских языках оно звучит как Чолбон, на монгольском - Шолбон, на татарском - Чулпан. Всё это - формы имени Венера, которая считается самой красивой звездой на небосклоне».

В мифах фигурируют также Большая и Малая медведицы, представляющие собой семь звезд примерно одинаковой яркости. Во многих культурах семь - священное число. Именно поэтому считалось, что эти созвездия образуют семь однородных объектов. Это могли быть семь косточек, семь зерен, семь орехов и даже семь ханов, сидящих вокруг костра.

«Коль скоро люди уподобляли звезды каким-то объектам, естественно, им нужно было придумать версию, объясняющую, как они попали на небо, - рассказывает Юлия Лиморенко. - Например: жили-были семь ханов, такие справедливые, добрые, великодушные, что Создатель поднял их на небо, чтобы приблизить к себе. Либо, наоборот, ханы были настолько бестолковыми, что не правили, а только рядились, кто из них самый главный. В конце концов, они так надоели Творцу, что он убрал их подальше. Есть мифы, где звезды - позвонки лося. Или чаши, которые бросили семь ханов, рассорившись между собой. Или даже колья для сушки сетей. Уподобление звезд земным объектам порождало множество сюжетов, которые передавались из уст в уста - от старших поколений к младшим».

Еще один небесный объект - созвездие Орион, в расположении звезд которого угадывается фигура человека. Известный древнегреческий миф повествует о великом охотнике Орионе, сыне Посейдона и Эвриалы. После гибели от стрел богини Артемиды (в другом варианте - от укуса скорпиона) он был помещен отцом на небо. Народные имена Ориона чаще адресованы не всему созвездию, а только его Поясу, состоящему из трех звезд.

У хакасов Пояс Ориона имеет название Три маралухи. «Маралухи - это самки марала, - поясняет Юлия Лиморенко. - В истолковании происхождения созвездия у хакасов так же, как и у древних греков, присутствует сюжет охоты».

По сюжету мифа старик-охотник долгое время пытается догнать животных, но безуспешно. И однажды ему удается пронзить их своей стрелой, причем сразу трех. «Но подраненные маралухи не оступились, не упали, - гласит легенда. - Шага своего не сбавляя, всё так же дружно-ровно бегут. “Земные ли вы звери, небесные ли, мне всё равно! - крикнул старик. - Если погнался, буду гнать вас, пока не настигну!” Летней ночью, на восточном краю неба, эта погоня хорошо видна: три маралухи, три собаки, две стрелы - одна белая, другая, в крови, красная, а позади старик-охотник. Так и движутся они по небу, отдыха не зная, одним бессмертным, неразлучным созвездием Трех маралух».

Эта цитата относится к одному из поздних истолкований мифа, отраженного в алтайской сказке. Здесь важно следующее: в сюжете упоминается охотник и три его собаки, три маралухи и две стрелы. Всего девять объектов. Едва ли это простое совпадение. «Девять - такое же священное число, как семь, к тому же оно делится на три, - отмечает Юлия Лиморенко. - Можно придумать немало историй про трижды три объекта. Вообще, древние народы включали разное количество звезд в состав созвездий (европейцы, к примеру, учитывали Щит Ориона, состоящий из шести расположенных дугой звезд). Самое главное, чтобы число объектов в созвездиях было маркировано как священное».

Вся эта мнемоника была направлена на вполне конкретные нужды кочевых народов. Запоминая созвездия, люди по ним ориентировались, когда перемещались по тундре или тайге. «Совершенно естественно, что сюжеты мифов, связанных с созвездиями и светилами, различаются у народов Сибири и у европейцев, но есть и кое-что общее. Прежде всего - фигура охотника. Охота - древнейшее занятие человека, поэтому образ охотника известен практически во всех культурах, он попал даже в библейскую мифологию», - говорит филолог.

Еще один небесный объект - Полярная звезда. На ее примере хорошо видно, что сюжеты мифов напрямую зависят от того, какую хозяйственную деятельность вели люди, что для них было важно. «Вы можете навскидку вспомнить какой-нибудь миф о Полярной звезде? - говорит Юлия Лиморенко. - Вообще говоря, их нет. Древних людей Европы интересовало сугубо практическое применение Полярной звезды: то, что она указывает на север. Для народов Сибири это знание было не так уж важно».

Исследовательница отмечает, что система ориентации у людей здесь была связана не с севером и югом, а скорее с востоком и западом. Кочуя в поисках пищи, люди пересекали большое количество рек, притоки которых обычно текли либо с запада на восток, либо в противоположном направлении. Чтобы не путать реки, географически люди ориентировались на эти стороны света. Поэтому как указатель Полярная звезда была не нужна.

«Стоит сказать, что само слово “полярная” в языках народов Сибири отсутствует как таковое, оно заимствовано, - отмечает Юлия Лиморенко. - В переводе практически со всех языков ее название означает “золотой кол”. Это связано с типом хозяйствования кочевых народов: путешествуя по степи, они возили с собой специальные заостренные колышки. Во время остановок люди вбивали их в землю и привязывали к ним своих лошадей. Золотой кол, к которому привязана на длинной веревке лошадь, - очень важная вещь для кочевников. Поэтому Полярная звезда в мифах - это своеобразная “привязка” к земле для охотников, позволяющая им отслеживать направление дальнейшего движения.

Интересно, что мифов о Солнце у народов Сибири практически нет. Причина, возможно, в том, что рассмотреть Солнце очень сложно, даже на восходе или закате. Вот почему тюркские, тунгусские, самодийские народы не относят Солнце к светилам, в отличие от китайцев или японцев, имеющих давнюю традицию наблюдения за Солнцем через специальные приборы.

«Такая логика лежит в основе мифологических представлений народов Сибири, - заключает филолог. - Мифы, изначально выполнявшие сугубо практическую функцию, со временем обрастали сакральным смыслом. Таким образом рождались сюжеты народных сказок. Культурный быт люди украшали яркими деталями - точно так же, как стремились сделать краше свой повседневный быт».

Юлия Клюшникова

Природа уральского и сибирского края чрезвычайно богата и разнообразна. Здесь есть и просторные степи, и высокие горы, и бескрайние леса с болотами. Откуда они взялись? – об этом могут рассказать легенды местных народов.

Большинство исторических и природных мест бывает окутано легендам и мифами. Особенно если эти места отличаются необычным видом или тесно связаны с жизнью людей. В наследие от коренного населения Уральских гор и Сибирских лесов нам достались красивые легенды, повествующие о появлении природных красот этих земель.

Уральские горы

Русское название «Урал» произошло от устаревшего башкирского слова «урау», что означало либо «пояс», либо «возвышенность». Местные народы называли эти горы по-разному: Нёр, Из, Нгарка Пэ. В славянских летописях Уральские горы упоминаются как Поясовые или Большой Камень.

Это совсем молодые горы – они начали формироваться в палеозойскую эру, и украшают собой лик Земли на протяжении всего лишь 200 миллионов лет. Уральские горы появились в процессе складкообразования земной коры. Но у местного населения – манси и хантов – существуют свои легенды, рассказывающие о том, как появился знаменитый Урал.

По одной версии легенды жил в тайге могучий и жадный великан, который из века в век складывал в свой огромный пояс разные драгоценности. И вот набралось у него столько добра, что пояс упал с него на землю. Так появились Уральские горы, богатые металлами и самоцветами.

Другая версия говорит о мудром верховном боге – он специально бросил в самый центр земель свой тяжёлый пояс, чтобы тот придавил крутящуюся землю и оставил её беспокойный бег.

Мань-Пупу-Нёр

Эти каменные останцы называют ещё Столбами выветривания или просто Болванами. Они находятся в Северном Урале. С этим интересным геологическим объектом природы связана древняя мансийская легенда.

В стародавние времена на этих землях жило одно процветающее племя, и управлял ими мудрый вождь, у которого была дочь-красавица, и сын – удалой воин. Однажды, когда сын вождя был на охоте, посватался к его дочери жестокий великан из соседнего племени. Красавица отказала ему, и тогда великан позвал своих шестерых братьев, и пошли они всемером войной на племя вождя. Много дней они бились, пока не вернулся с охоты сын вождя. Он направил на них луч солнечного света, который отражался от его волшебного щита, и семь братьев превратились в камни. Они до сих пор стоят на горе там, где хотели погубить процветающий народ вождя.

Скалы Три брата

В горах Среднего Урала есть три скалы, прозванные Старший, Средний и Младший брат. С ними связана башкирская легенда. Однажды пришли с востока на Урал войска захватчиков, которые грабили, убивали и пленили людей. Они были настолько сильны, что никто не смел им сопротивляться. И только три отважных брата, удалые воины и охотники, не побоялись встретить неприятеля в горах. Много дней и ночей они храбро бились с врагами, но не пустили их в родные края. Захватчики были вынуждены уйти восвояси, а три брата превратились в каменные глыбы, которые и сегодня стоят в горах, и словно охраняют родной край.

Озеро Тургояк

На территории Южного Урала находится озеро удивительной красоты – Тургояк. Оно прославлено не только прекрасными видами. Это озеро считается вторым по прозрачности и чистоте воды после Байкала. О появлении Тургояка повествует старинная башкирская легенда.

Однажды отправился на охоту юноша Тур. Преследуя зверя, он ушёл далёко в горы, и встретил там прекрасную девушку по имени Кояк. Захотел юноша взять её в жёны, но девушка была больна – чёрная шаманка лишила её зрения, а исцеление могла принести только вода из самого чистого озера на свете. Тогда отправился Тур в дальние края. Много земель он прошёл, прежде чем нашёл это чистое озеро. Набрал в ладони воды и принёс её Кояк. Девушка умылась водой и прозрела. После этого влюблённые поженились, а на том месте, где Кояк уронила несколько капель чистой воды, появилось прозрачное озеро. А люди в память об их любви так и назвали озеро – Тургояк, что значит Тур и Кояк.

Гора Белуха

Эта белоснежная гора в Алтайских горах высоко возвышается над окрестными землями и издали напоминает огромный треугольник. Одна легенда местных народов повествует о том, что она появилась из уха снежного великана по имени Белое Ухо, которого сразили охотники. Но существует более древняя легенда. Она гласит, что эта гора встала на пути ледника, наступающего с севера на тёплые и плодородные долины, где находились людские поселения. Перекрыв собой дорогу холоду и снегу, она спасла жизни многих людей. В благодарность за это местные народы подносили ей дары, считали своей защитницей и уважительно называли Белоснежной.

Река Ангара и Шаман-камень

Ангара является крупным притоком сибирской реки Енисей, также она – единственная река, вытекающая из озера Байкал. В её истоке посреди воды стоит каменная глыба, которую в древности буряты считали убежищем духа реки. Сейчас эту скалу называют Шаман-камень. О том, как он появился посреди русла Ангары, может поведать древняя легенда.

У старика-охотника по имени Байкал была единственная дочь Ангара. Он любил её всем сердцем так горячо, что даже не хотел выдавать замуж. И чтобы дочь не видела молодых охотников, он держал её в чуме подальше от чужих глаз. Но Ангара узнала от лесных птиц, что на западе живёт прекрасный юноша Енисей, и ночью сбежала к нему. Когда проснулся старик-отец, он разозлился на дочь и швырнул в неё огромной скалой, но не попал. А Ангара добежала до Енисея, и они стали жить вместе. С тех пор из озера Байкала течёт река Ангара, а в её русле лежит огромная скала.

Озеро Байкал

О возникновении этого уникального озера повествует множество бурятских легенд. Одна из них говорит о том, что в стародавние времена на месте озера треснула земля, и оттуда вырвался столб пламени до небес. Огонь уничтожал всё: леса, степи, болота и, в конце концов, добрался до поселений людей. Люди в страхе начали молиться богам и просить огонь остановиться, они кричали: «Бай хал!» Боги услышали мольбы и потушили страшный пожар. Постепенно в той трещине, откуда вырвался огонь, собралась чистая дождевая вода, и так появилось озеро Байкал.

Жил-был барсук. Днём он спал, ночами выходил на охоту. Вот однажды ночью барсук охотился. Не успел он насытиться, а край неба уже посветлел.

До солнца в свою нору спешит попасть барсук. Людям не показываясь, прячась от собак, шёл он там, где тень гуще, где земля чернее.

Подошёл барсук к своему жилью.

Хрр… Брр… - вдруг услышал он непонятный шум.

«Что такое?»

Сон из барсука выскочил, шерсть дыбом встала, сердце чуть рёбра не сломило стуком.

«Я такого шума никогда не слыхивал…»

Хррр… Фиррлить-фью… Бррр…

«Скорей обратно в лес пойду, таких же, как я, когтистых зверей позову: я один тут за всех погибать не согласен».

И пошёл барсук всех, на Алтае живущих, когтистых зверей на помощь звать.

Ой, у меня в норе страшный гость сидит! Помогите! Спасите!

Прибежали звери, ушами к земле приникли - в самом деле, от шума земля дрожит:

Брррррк, хрр, фьюу…

У всех зверей шерсть дыбом поднялась.

Ну, барсук, это твой дом, ты первый и полезай.

Оглянулся барсук - кругом свирепые звери стоят, подгоняют, торопят:

Иди, иди!

А сами от страха хвосты поджали.

В барсучьем доме было восемь входов, восемь выходов. «Что делать? - думает барсук. - Как быть? Которым входом к себе в дом проникнуть?»

Чего стоишь? - фыркнула росомаха и подняла свою страшную лапу.

Медленно, нехотя побрёл барсук к самому главному входу.

Хрррр! - вылетело оттуда.

Барсук отскочил, к другому входу-выходу заковылял.

Изо всех восьми выходов так и гремит.

Принялся барсук девятый ход рыть. Обидно родной дом разрушать, да отказаться никак нельзя - со всего Алтая самые свирепые звери собрались.

Скорей, скорей! - приказывают.

Обидно родной дом рушить, да ослушаться никак нельзя.

Горько вздыхая, царапал барсук землю когтистыми передними лапами. Наконец, чуть жив от страха, пробрался в свою высокую спальню.

Хррр, бррр, фррр…

Это, развалясь на мягкой постели, громко храпел белый заяц.

Звери со смеху на ногах не устояли, покатились по земле.

Заяц! Вот так заяц! Барсук зайца испугался!

Ха-ха-ха! Хо-хо-хо!

От стыда куда теперь спрячешься, барсук? Против зайца какое войско собрал!

Ха-ха-ха! Хо-хо!

А барсук головы не поднимает, сам себя бранит:

«Почему, шум в своём доме услыхав, сам туда не заглянул? Для чего пошёл на весь Алтай кричать?»

А заяц знай себе спит-храпит.

Рассердился барсук, да как пихнет зайца:

Пошёл вон! Кто тебе позволил здесь спать?

Проснулся заяц - глаза чуть не выскочили! - и волк, и лисица, рысь, росомаха, дикая кошка, даже соболь здесь!

«Ну, - думает заяц, - будь что будет!»

И вдруг - прыг барсуку в лоб. А со лба, как с холма, - опять скок! - и в кусты.

От белого заячьего живота побелел лоб у барсука.

От задних заячьих лап прошли белые следы по щекам.

Звери ещё громче засмеялись:

Ой, барсу-у-ук, какой ты красивый стал! Хо-ха-ха!

К воде подойди, на себя посмотри!

Заковылял барсук к лесному озеру, увидал в воде свое отражение и заплакал:

«Пойду медведю пожалуюсь».

Пришёл и говорит:

Кланяюсь вам до земли, дедушка-медведь. Защиты у вас прошу. Сам я этой ночью дома не был, гостей не звал. Громкий храп услыхав, испугался… Скольких зверей обеспокоил, свой дом порушил. Теперь посмотрите, от заячьего белого живота, от заячьих лап - и щёки мои побелели. А виноватый без оглядки убежал. Это дело рассудите.

Ты ещё жалуешься? Твоя голова раньше чёрная была, как земля, а теперь белизне твоего лба и щёк даже люди позавидуют. Обидно, что не я на том месте стоял, что не моё лицо заяц выбелил. Вот это жаль! Да, жалко, обидно…

И, горько вздохнув, ушёл медведь.

А барсук так и живёт с белой полосой на лбу и на щеках. Говорят, что он привык к этим отметинам и уже похваляется:

Вот как заяц для меня постарался! Мы теперь с ним друзья на веки вечные.

Ну, а что заяц говорит? Этого никто не слыхал.

Литературная обработка А. Гарф.

Прибежала красная лиса с зелёных холмов в чёрный лес. Она в лесу себе норы ещё не вырыла, а новости лесные ей уже известны: стал медведь стар.

Ай-яй-яй, горе-беда! Наш старейшина, бурый медведь, умирает. Его золотистая шуба поблекла, острые зубы притупились, в лапах силы былой нет. Скорей, скорей! Давайте соберёмся, подумаем, кто в нашем чёрном лесу всех умнее, всех краше, кому хвалу споём, кого на медведево место посадим.

Где девять рек соединились, у подножья девяти гор, над быстрым ключом мохнатый кедр стоит. Под этим кедром собрались звери из чёрного леса. Друг другу шубы свои кажут, умом, силой, красотой похваляются.

Старик медведь тоже сюда пришёл:

Что шумите? О чём спорите?

Притихли звери, а лиса острую морду подняла и заверещала:

Ах, почтенный медведь, нестареющим, крепким будьте, сто лет живите! Мы тут спорим-спорим, а дела решить без вас не можем: кто достойнее, кто красивее всех?

Всяк по-своему хорош, - проворчал старик.

Ах, мудрейший, все же мы хотим ваше слово услышать. На кого укажете, тому звери хвалу споют, на почётное место посадят.

А сама свой красный хвост распустила, золотую шерсть языком охорашивает, белую грудку приглаживает.

И тут звери вдруг увидели бегущего вдали марала. Ногами он вершину горы попирал, ветвистые рога по дну неба след вели.

Лиса ещё рта закрыть не успела, а марал уже здесь.

Не вспотела от быстрого бега его гладкая шерсть, не заходили чаще его упругие рёбра, не вскипела в тугих жилах тёплая кровь. Сердце спокойно, ровно бьётся, тихо сияют большие глаза. Розовым языком коричневую губу чешет, зубы белеют, смеются.

Медленно встал старый медведь, чихнул, лапу к маралу протянул:

Вот кто всех краше.

Лиса от зависти за хвост сама себя укусила.

Хорошо ли живёте, благородный марал? - запела она. - Видно, ослабели ваши стройные ноги, в широкой груди дыхания не хватило. Ничтожные белки опередили вас, кривоногая росомаха давно уже здесь, даже медлительный барсук и тот успел раньше вас прийти.

Низко опустил марал ветвисторогую голову, колыхнулась его мохнатая грудь и зазвучал голос, как тростниковая свирель.

Уважаемая лиса! Белки на этом кедре живут, росомаха на соседнем дереве спала, у барсука нора здесь, за холмом. А я девять долин миновал, девять рек переплыл, через девять гор перевалил…

Поднял голову марал - уши его подобны лепесткам цветов. Рога, тонким ворсом одетые, прозрачны, словно майским мёдом налиты.

А ты, лиса, о чём хлопочешь? - рассердился медведь. - Сама, что ли, старейшиной стать задумала?

Прошу вас, благородный марал, займите почётное место.

А лиса уже опять здесь.

Ох-ха-ха! Бурого марала старейшиной выбрать хотят, петь хвалу ему собираются. Ха-ха, ха-ха! Сейчас-то он красив, а посмотрите на него зимой - голова безрогая, комолая, шея тонкая, шерсть висит клочьями, сам ходит скорчившись, от ветра шатается.

Марал в ответ слов не нашёл. Взглянул на зверей - звери молчат.

Сказания народов Сибири

Томская земля представляет собой настоящую палитру различных культурных традиций, принадлежащих коренным народам. В век стремительно развивающегося прогресса особенно важно не забывать историю малых народов, фольклор и литературу. Мифы, легенды, предания, бытовые рассказы, сказки составляют память народа, поколениями передающуюся из уст в уста. В представленных книгах вы найдете не только народные сказания, но и литературные сказы известных писателей-сибиряков. Список рекомендован школьникам, студентам, педагогам и всем, интересующимся сибирским фольклором и литературой.

Антология фольклора народностей Сибири, Севера и Дальнего Востока / сост. Владимир Санги. - Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1989. - 493, с. - (Под полярными созвездиями).

Настоящая книга является результатом многолетних усилий писателя-нивха, лауреата Государственной премии В. М. Санги, собравшего воедино лучшие образцы устного творчества всех двадцати шести народностей Сибири, Севера и Дальнего Востока. Составитель стремился отобрать и представить в книге произведения различных форм и жанров: предания, легенды, мифы, песни, благопожелания, рассказывающие о жизни, истории, традициях, мировоззрении и поэтики древних народностей.

Сибирская »

Гемуев, Измаил Нухович. Легенды и были таежного края / И. Н. Гемуев, А. М. Сагалаев, А. И. Соловьев. - Новосибирск: Наука, 1989. - 173, с. - (Страницы истории нашей Родины).

Эта книга - о темных веках Западной Сибири, мало известных даже историкам. Легендами окутаны времена князей и их дружин, крепостей на берегах сибирских рек, подвигов богатырей. Данные археологии и этнографии позволили авторам отделить вымысел от исторической действительности и представить картины жизни и быта средневековых предков сегодняшних хантов, манси и селькупов.

«Центральная», «Сибирская», «Северная», «Фламинго», «Эврика», «Дом семьи»

Легенды и мифы Севера / [сост., примеч. В. М. Санги; вступ. ст. А. В. Пошатаевой; ил. В. Петрова]. - Москва: Современник, 1985. - 399, с. - (Библиотека литератур народностей Севера и Дальнего Востока).

В сборник вошли мифы, легенды, сказки, предания народов Севера и Дальнего Востока, собранные учеными-фольклористами и писателями на побережье Ледовитого океана, в колымской тундре, на Новой Земле, в низовьях Оби и Енисея. Мифы, сказания чукчей, саами, ульчей, нанайцев и других малых народов отражают их поэтический взгляд на мир, мечты о счастливой доле. «Легенды и мифы Севера» - первое столь полное издание, представляющее широкому читателю богатое устное творчество малых народов нашей страны.

Северная », «Дом семьи »

Мифы, предания, сказки хантов и манси: пер. с хантыйского, мансийского, немецкого языков / [сост., авт. предисл. и примеч. Н. В. Лукина]. - Москва. : Наука, Главная редакция восточной литературы, 1990. - 567, с. - (Сказки и мифы народов Востока).

Классическое и одно из немногих на русском языке изданий по фольклору обских угров. Широкая публикация повествовательного фольклора близкородственных народов Северо-Западной Сибири - хантов и манси.

Книга доступна в библиотеках: «Центральная» , «Эврика »

Преданья старых трактов / сост. А. П. Казаркин. - Томск: Сибирика, 2011. - 395 с. - (Сказы народов Сибири).

В сборник вошли народные легенды и мифы Томского Приобья, литературные сказы писателей-сибиряков, старинные сказанья в записи и обработке и современные литературные сказы. Между разделами помещены документальные свидетельства.
Книга знакомит с легендами и сказаниями хантов и манси, селькупов, кетов, татар, чулымцев, русских старожилов. Краеведческий материал в сборнике объединен с художественным.

Книга доступна в библиотеках: «Центральная », «Сибирская », «Северная »

Пухначев, Василий. Сказки старого Тыма: (Томская область) / В. Пухначев; худож. И. Титков. - Томск: Томская областная литературная группа, 1953. - 67, с.

Велика и необъятна Сибирь. Здесь дружно живут и трудятся народы многих национальностей: русские и якуты, горноалтайцы и шорцы, эвенки и ханты. Это закалённые люди, привыкшие преодолевать любые трудности, хорошие охотники, следопыты и меткие стрелки. …Если вы из Новосибирска поедете вниз по реке Оби к Ледовитому океану, то через тысячу с лишним километров в Нарыме вам встретится приток Оби река Тым.
Тымские охотники называют себя лесными людьми. Это смелые, неутомимые люди. Они любят свой родной край, тайгу, голубые озёра и быстрые реки. Ханты, как и все советские люди, живут счастливой, большой жизнью, о которой в страшную пору царизма они могли только мечтать и складывать чудесные сказки. На охотничьих становищах в ненастную погоду и вечерами эти сказки можно слушать много часов подряд. Они полны глубокой народной мудрости, в них воспеваются подвиги смелых богатырей, дружба и честность, отвага и смелость, верность и любовь, осмеиваются лень и трусость. Сказки передаются из поколения в поколение и создаются вновь талантливыми народными сказителями.
…В долгие вечера, на охотничьих становищах у костров, под шум тайги и журчанье старого Тыма записаны эти сказки для вас, ребята.

Книга доступна в библиотеке «Фламинго »

Северная книга: краеведческий и литературно-публицистический сборник / [ред.-сост. Е. В. Осокин]. - Томск, 1993. - 298, с.

В сборник включены публицистика, документальные и художественные произведения, повествующие о проблемах малочисленных народов приобского Севера, а также фольклор - кетские, мансийские, ненецкие, селькупские, татарские, тофаларские, хантыйские, эвенкийские сказки.

Книга доступна в библиотеках: «Центральная », «Сибирская », «Истоки »

Сибирские сказки / [сост. А. Л. Коптелов; худож. С. Калачев]. - 4-е изд., доп. - Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1964. - 245, с.

В книгу вошли алтайские, тувинские, долганские, хакасские, шорские, хантыйские, ненецкие, бурятские, эвенкийские, тофаларские и якутские сказки.

Книга доступна в библиотеке «Сибирская »

Сказания земли Томской: хрестоматия / [сост.: П. Е. Бардина и др. ; отв. ред.: Н. В. Лукина]. - Томск: Издательство Томского государственного педагогического университета, 2004. - 186, с.

В хрестоматию вошли произведения устного народного творчества коренных народов Сибири и русских сибиряков, проживающих в Томской области. Представлены различные жанры: мифы, исторические предания, сказки, бывальщины, бытовые рассказы, народные шутки. Время записи текстов: XIX-XX века. Издание предназначено студентам ВУЗов, специализирующимся по этнологии и культурологии; учителям краеведения; детям среднего и старшего возраста, а также всем, кто интересуется устным творчеством народов Сибири.

Книга доступна в библиотеках: «Фрегат», «Академическая», «Истоки», «Центральная», «Сибирская», «Северная», «Фламинго», «Дом семьи»

Сказки народов Сибири / [сост.: Э. Падерина, А. Плитченко]. - Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1984. - 227, с.

В сборник вошли лучшие сказки Сибири: алтайские сказки, бурятские сказки, долганские сказки, мансийские сказки, ненецкие сказки, селькупские сказки, тофаларские сказки, тувинские сказки, хакасские сказки, хантыйские сказки, шорские сказки, эвенкийские сказки, якутские сказки о животных, волшебные сказки.

Книга доступна в библиотеках: «Академическая», «Центральная», «Сибирская», «Северная», «Фламинго», «Дом семьи»

Сказки нарымских селькупов: (книга для чтения на селькупском языке с переводами на русский язык) / [записи, пер., коммент. В. В. Быконя и др.]. - Томск: Издательство НТЛ, 1996. - 191 с.

Предлагаемая книга для чтения составлена в Лаборатории языков народов Сибири на базе двух диалектных групп селькупов Томской области - шёшкуп и чумылькуп. Предназначена для детей младшего школьного возраста. Рекомендуется в качестве учебного пособия по селькупскому языку и фольклору для школ, лицеев, колледжей, ВУЗов.

Книга доступна в библиотеке «Сибирская »

Три маралухи: сибирские сказки о животных / [сост. Э. Г. Падерина; сост., авт. вступ. ст. А. И. Плитченко]. - Москва: Современник, 1986. - 244, с.

Сборник составили лучшие образцы сказочного фольклора народов Сибири - эвенков, хантов, манси, кетов, нганасанов, алтайцев, бурятов, якутов, тофаларов, хакасов, тувинцев, ненцев. Сказки о животных воплотили знание и любовь коренных сибиряков к живой природе, народную мудрость и поэзию, направлены на воспитание и утверждение лучших качеств человеческой души - доброты, честности, щедрости.

Книга доступна в библиотеках: «Сибирская», «Северная», «Фламинго», «Дом семьи», «Эврика», «Академическая», «Центральная»

Эвенкийские сказки / [сост. Садко С. А. ; худож. Гороховский Э. С.]. - Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1971. - 131, с.

Эвенки - сибирский малочисленный коренной народ. В летние дни во время отдыха и в длинные зимние вечера эвенки любят вспомнить о прошлом, о своих героях-воинах, посмеяться над тупостью и жадностью своих бывших эксплуататоров - купцов и богачей. Они чаше всего рассказывают сказки о животных. Народная фантазия приписывала животным образ жизни людей и наделяла человеческими качествами и характерами. Благодаря этому сказки ярко отражают жизненную обстановку и мораль охотников тайги. Для детей младшего школьного возраста.

Охотовед Андрей Павлович Морозов в 1974 году после окончания техникума был назначен на должность охотоведа Камышинского района Красноярского края, что на границе с Эвенкийским автономным округом. Удивительно красивая природа, девственная тайга, со всех сторон обступающая полноводный Енисей, поразили молодого специалиста. Да и люди, жившие с момента своего рождения в небольших посёлках и деревеньках в тесном единении с природой, произвели хорошее впечатление. Среди жителей района было много потомственных охотников-профессионалов, которые тем не менее очень бережно относились к окружавшему их богатству. Потому с ними проблем у Морозова, призванного охранять ресурсы животного мира тайги, не возникало.

Неизведанная тайга

Угодья Морозова простирались более чем на полторы тысячи квадратных километров, и поэтому охотовед часто находился в разъездах.
Однажды поздней осенью 1974 года Андрей на лошади забрался за сто километров от райцентра, в место, где Подкаменная Тунгуска впадает в седой и величественный Енисей. Вечерело. Взглянув на часы, Морозов решил переночевать в сторожке, находившейся в пятнадцати километрах от места, где он находился. Он развернул лошадь, пересёк овраг и уже начал было углубляться по едва приметной тропке в таёжную чащу, как конь под ним вдруг заупрямился, остановился и начал пятиться назад. Морозов огляделся. Ничего, что могло бы его насторожить, Андрей не заметил, однако на всякий случай снял с плеча карабин. Места здесь были глухие, и встреча с медведем-шатуном, волком или рысью не являлась редкостью.

Это не медведь!

Тем временем лошадь под Морозовым проявляла все большее возбуждение. Неожиданно среди свисавших почти до земли еловых лап Андрей увидел какое-то движение. Морозов поднёс к глазам бинокль и вдруг в мощных окулярах увидел крупную тушу какого-то животного. Туша была столь велика, что превосходила по размерам даже самого . Морозов продолжал пристально всматриваться в маячившее за деревьями животное, как неожиданно понял, что видит совсем даже не медведя. Шерсть животного была не густой и длинной, как у медведя, а короткой и плотной, как у норки, и имела странный серебристый оттенок. Вскоре Андрей разглядел, что животное стоит на длинных мощных ногах, держась передними лапами, очень похожими на обезьяньи, за ствол кедра. Вот таинственное животное подпрыгнуло и стремительно полезло вверх по дереву, не издавая при этом совершенно никакого шума. На несколько секунд Морозов потерял из вида это существо. Вдруг он ощутил, как со спины его обдало волной холодного воздуха. Лошадь под Морозовым взвилась так, что он едва удержался в седле, и развернулась в противоположную сторону. И тут Андрей увидел таинственное животное, что называется, во всей красе. Существо стояло на краю оврага и пристально смотрело на охотоведа. Вид его был настолько необычен, что Морозов на какое-то время застыл от изумления. Мало того, что внешне существо походило на человека, только исполинских размеров (высота - 3-3,5 метра, объём груди 1,5-2 метра). Оно также имело длинный хвост, который нервно вздрагивал, и странные шарообразные наросты на могучих плечах. Особенно поразила Андрея голова таинственного животного. Не больше футбольного мяча, она восседала на длинной тонкой шее. На лбу существа росли два коротких массивных рога. Широкий мясистый нос животного нависал над клыкастым ртом. Огромные, не имевшие зрачков глаза существа, не моргая, смотрели на охотоведа.
Вдруг существо присело, словно готовясь к прыжку. Андрей непроизвольно нажал на курок. Грянул выстрел. Лошадь под Морозовым дёрнулась, он пришпорил её и помчался к спасительной сторожке…
Всю ночь за наглухо закрытыми окнами охотничьего домика раздавались звуки чьих-то шагов, глубокие вздохи, треск. Случалось, что бревенчатые стены избушки вздрагивали, словно кто-то наваливался на них всем весом своего мощного тела. Лишь под утро, когда все стихло, Андрей смог забыться коротким беспокойным сном.
Солнце было уже высоко, когда Морозов вышел из домика, держа карабин наизготовку. Во дворе сторожки ничто не указывало на то, что ночью здесь хозяйничал незваный гость. Андрей подошёл к сараю, куда вечером он завёл лошадь, открыл дверь. Там его ждал неприятный сюрприз - лошадь была мертва. Морозов внимательно осмотрел несчастное животное и не обнаружил на нём каких-либо признаков внешнего физического воздействия. Она словно заснула глубоким безмятежным сном…

Ульмеш

Вскоре по возвращении в райцентр Андрей рассказал о своей таинственной встрече одному из старейших охотников эвенку Ивану Эркену. Внимательно выслушав молодого охотоведа, тот покачал головой и объяснил, что в тот вечер Андрей встретился с Ульмешем, демоном тайги. Со слов Ивана Эркена, Ульмеш древний хозяин тайги. Встреча с ним сулит охотникам либо беду, либо большую удачу. Случалось, что таёжный демон не раз спасал замерзавших охотников. Ульмеш требует к себе почтительного отношения и потому многие местные охотники, особенно эвенки, приносят ему в жертву домашних животных или часть добытой дичи. Сам Иван два-три раза в год относит на одно ему известное место в тайгу со своего подворья кур, уток и даже молочных поросят. Таким образом он благодарит Ульмеша за своё чудесное спасение. Лет двадцать назад Иван Эр-кен с рогатиной ходил на медведя. Однако случилосьтак, что рогатина сломалась, и огромный разъярённый зверь кинулся на незадачливого охотника. В тот самый момент и появился Ульмеш. От вида таёжного демона и Иван, и медведь оцепенели, а затем до смерти перепуганный косолапый бросился наутёк. Сразу после этого Ульмеш исчез. Та встреча с демоном тайги была единственной в жизни Эркена, однако благодарный охотник до сих пор помнит её во всех деталях.

Лунный охотник и кровавое зимовье

Ещё старый охотник поведал Андрею Морозову не менее загадочную легенду о кровавом зимовье. Будто бы в тайге один раз в три года в самую суровую пору появляется ниоткуда старая и ветхая изба. Горе тому из охотников, кто в неё войдёт и расположится на ночлег. Эта изба, словно кровожадный хищник, проглатывает незадачливых путников, ищущих крова, и, насытившись, вновь бесследно исчезает, унося в небытиё свои жертвы. В этом зимовье бесследно исчез прадед Эркена, а дед его, заметив пятна крови на ступенях крыльца неизвестной избы, в которой собирался остановиться на ночлег, вовремя ретировался, чем спас себе жизнь.
Следующим преданием, поразившим воображение охотоведа, было предание о призраке лунного охотника. В периоды полной Луны призрак, одетый в медвежий тулуп в любое время года, иногда появляется в самой чаще кедрового леса. Лица его никто и никогда не видел. Однако любой охотник знает, что в том месте, где встречается этот призрак, охотиться нельзя, ибо эта территория уже облюбована лунным охотником. Нарушившего это правило в тайге ждёт неминуемая смерть…

Неизвестный на дороге

Следуя совету Эркена, Андрей Морозов через неделю принёс в то место, где встретился ему таёжный демон, убитого зайца. А уже на следующий день, когда охотовед во дворе собственного дома стал выкапывать погреб, то внезапно наткнулся на старый кованый железом сундучок. Когда же Андрей открыл его, то увидел, что сундучок до краёв наполнен золотыми и серебряными монетами старинной чеканки, а также россыпями изумрудов и речного жемчуга. Старый охотник-эвенк, узнав об этом, сказал, что это хозяин тайги Ульмеш таким образом выразил молодому охотоведу своё благоволение за совершенное подношение…
За двадцать лет работы в должности охотоведа Андрей Павлович Морозов повидал всякое, однако всего один лишь раз нашёл подтверждение услышанным в юности легендам. Когда в конце восьмидесятых годов он проезжал поздним вечером мимо Чёрного болота, что в тридцати километрах от Камышинска, то увидел в ярком лунном свете бредущую по лесной дороге человеческую фигуру. Несмотря на летнюю жару, незнакомец был одет в тёплый меховой тулуп с капюшоном. За его спиной висело допотопное ружьё, какое Морозов видел только в исторических кинофильмах да в краеведческом музее. Поравнявшись с неизвестным мужчиной, Морозов из открытого окна кабины «уазика» взглянул ему в лицо, и в следующее мгновение неприятный холодок страха пробежал по его спине. Вместо лица под капюшоном чернела пустота.
Автомобиль Морозова проехал ещё метров пятьдесят. Андрей Павлович вновь обернулся. На этот раз на пыльной дороге уже никого не было.